Пояс неверности - Страница 59

– Дай ему понять, что ты только подозреваешь, а основания выкладывай самые поверхностные. Мы с Севой послушаем в кабинете рядом.

Булькатый вошел с настороженностью, с какой входят все, кого вызывают на допросы в следственные органы. Артем предложил присесть, спросил о здоровье, а выглядел Адам уставшим, поинтересовался делами, в общем, всячески располагал к себе. Тот отвечал односложно, скрывая недоумение, которое все же читалось в бегающих глазах. Адам сам повернул светскую беседу к делу:

– Зачем вызвали? Стало что-нибудь известно о Каракуле?

– Да нет, – слишком уж беспечно ответил следователь, что показалось Адаму Рудольфовичу странным и неуместным. Он приподнял брови, глаза перестали бегать, остановились на Артеме. В самом деле, не от скуки же следователь вызвал его! Артем поспешил объяснить: – Понимаете, я бы хотел поделиться с вами некоторыми мыслями по делу убийства Алекса без протокола. У нас появился подозреваемый...

– Да? – недоверчиво произнес Адам. – И кто?

– Его жена. Инна.

– Да что вы! – захохотал Адам. – Инна?! Никогда не поверю. Она не додумается до такого. Да и не способна...

– Ой ли? – не поверил Артем. – Вы знаете, сколько преступлений приходится на слабый пол? Практически половина. (Адам отмахнулся.) Да, да. И часто их отличает жестокость сверх меры. К тому же у Инны есть мотив. Даже два. Это деньги ее мужа. Она ведь так и не развелась с ним...

– Простите, что перебиваю, но это Алекс не давал ей развода. Мстил так.

– Правда? – удивился Артем. – А у меня другие сведения. Она хотела вернуться к нему, а он не простил измены.

– Всё слухи, которые распускал Алекс. Ему не нравилось слыть рогоносцем.

– Но это же нормально. Рогоносец – это обидно. Он ее бриллиантами завесил, как елку новогоднюю, ни в чем не нуждалась, а она сбежала. Согласитесь, такое трудно пережить.

– Инна нуждалась в участии, внимании, этой женщине нужна любовь, – возразил Адам, очевидно, считая себя знатоком женских душ. – И какая это женщина! Во-первых, породистая, все при ней, умеет подать себя. У нее великолепный вкус, это Инночка обставила дом Алекса, охотничью усадьбу, выбирала ему костюмы, даже наряды его мамаше покупала только она. Умница, образованная. А как Инна определяет на глазок, сколько карат в бриллианте! Практически не ошибается!

– Ценное качество, – без иронии сказал Артем. – Вы так хорошо ее знаете?

– Хм, следующий ваш вопрос будет: откуда знаю? – перебил Булькатый, проявив исключительную сообразительность. Он не был похож на того Адама, которого Артем допрашивал после нападения Каракуля на его людей в лесу. – Видите ли, по-настоящему привлекательных женщин мало, когда они попадаются, то невольно притягивают глаз, за ними следишь, так сказать, любуешься. И потом, мне не раз приходилось с ней общаться. Город маленький, то там встретишь, то... А какой второй мотив?

– Деньги, – убежденно сказал Артем, словно два одинаковых мотива нельзя объединить в один. – На операцию ее матери. Она приезжала просить их у Алекса, не дал.

– Да, я знаю. Скупердяй. Не для себя же просила, для мамы.

– Тем не менее она достала деньги... – И Артем выжидающе уставился на Адама.

Прикинув, что следователю, возможно, известно больше, Адам Рудольфович вынужден был признаться:

– Инна попросила у меня, и я дал. Взаймы.

– Вы дали под проценты?

– Что вы, как можно! Без.

– А как же она собиралась отдать долг? Сумма наверняка немаленькая...

– Двадцать тысяч, – сказал Булькатый. – Она обещала отдавать частями. Временем я ее не ограничивал.

– Угу. Понимаете, Адам Рудольфович, мы задержали Инну, сейчас она находится в нашем следственном изоляторе.

Новость ошеломила Булькатого, он даже не сообразил скрыть это:

– Инна на нарах? Ну и ну! Значит, дело серьезное?

– Вы могли бы помочь ей, – пропустил вопросы мимо ушей Артем. – Например, внести залог, тогда ее отпустят.

– А какая сумма залога?

– Пока не установили, но тысяч сто – сто пятьдесят будет.

– М-да... – призадумался Адам. – Очень большая сумма... Я должен подумать. Нет, конечно, я хочу помочь Инночке, но... А поменьше нельзя?

– Боюсь, может быть и больше.

– Понимаете, я понес большие убытки... А это Инна просила, чтобы я внес залог?

– Да. Говорила, вы единственный благородный человек в городе.

– Хорошо, я подумаю, что смогу для нее сделать.

Спустя пару минут, когда ушел Адам, в кабинете появились Сева и Руслан. Первый оседлал стул, на котором до этого сидел Булькатый, и положил подбородок на спинку с озабоченным видом. Второй, беспрестанно ухмыляясь, подпер плечом стену, скрестив руки на груди. Сева подытожил:

– Из вашего базара ясно, что у Булькатого и Инны был сговор.

– Что ты все ухмыляешься! – досадливо бросил Руслану Артем.

– Да я по поводу «благородства» Адама. Оценил ее как лошадь – породистая! А как эта породистая и образованная матом крыла, когда мы везли ее из Краснодара, – закачаешься. Нет, ребята, одними допросами их не взять. Загнать Адама в угол могут только конкретные цифры, значит, папка Алекса. Но при одном условии: если папка не утонет в наших коридорах.

– Что так долго? – спросил Каракуль запыхавшегося Вадима в тот же день, но поздним вечером. – Принес?

– Погоди, дай отдышаться, – упал тот на траву. – Привет, девчонка.

Лия в джинсах и свитере, которые вчера принес ей Вадим, в его же кроссовках на несколько размеров больше, недружелюбно поздоровалась. Тем временем Вадим достал сложенный листок, отдал Каракулю:

– Ты был прав, мне не доверяют, «хвост» засек. Пока убегал, вот тебе и время.