Пояс неверности - Страница 12

Кизил местный, живет в доме давно, а Каракуль менее двух лет. В Алекса стреляли, убили телохранителя, закрывшего шефа телом. На его место прибыл Каракуль. Он служил в десантных войсках, воевал по контракту. Вернувшись домой, не мог найти дела по душе, приехал к приятелю поплавать в Черном море, приятель и порекомендовал парня Алексу, сам же вскоре уехал на постоянное место жительство в Германию. Кизил вначале обиделся на Алекса, отдавшего престижную должность чужаку, но позже смирился. Три телохранителя несли службу, денно и нощно находясь в доме. Впрочем, они не мешали Раджу, не лезли с ласками, как некоторые дуры, которых привозил хозяин на ночь.

– Он чудо! – елейно говорили дуры, сами же от страха дрожали. – Погладить можно?

Пес нехотя, по приказу Алекса, позволял мерзко пахнущим духами ладоням гладить себя по спине, а так хотелось откусить вонючие руки! Зато потом Радж мстил. Алекс и его ночная гостья отправлялись в спальню. Пес выжидал некоторое время, затем шел к спальне, открывал лапой дверь. Он здорово научился это делать при помощи Кизила, занимавшегося от скуки дрессурой. Затем Радж тихонько пробирался внутрь на пузе, то есть ползком. А на кровати творилось несусветное: то хозяин прыгал на гостье, то она на нем. Радж взбирался на кровать и начинал громко лаять или стаскивал одеяло. Алекс выпроваживал пса, но история повторялась. Приходилось запираться на ключ.

Второй раз попытка убить Алекса произошла около ресторана. Алекс тогда здорово набрался. А набравшись, всегда вел себя как скотина, распускал нюни, что его никто не любит, что он один на свете, только Радж у него и есть.

– Радж, – плакался, – ты меня любишь? Любишь, я знаю. Где официант?

Кизил сорвался с места и притащил за локоть женщину, испуганно хлопающую глазами. Алекс, качаясь на стуле из стороны в сторону, сказал жалобно:

– Моя собачка хочет пить. Принеси водички, а?

Она умчалась, услужливо притащила чистое ведро, наполненное водой, ведь подобной собачке только из крупногабаритной посуды следует пить. Едва поставила на пол ведро, Алекс пнул его ногой, озверело заорал:

– Ты что, сссука, принесла? Я тебя спрашиваю: что это?

– Вода, – задрожала официантка всем телом.

– Моему Раджу подавать следует в хрустальной вазе! Поняла?

Вмиг появились люди с тряпками, собрали воду в ведро, а официантка принесла собачке попить в вазе для фруктов. Радж лакал, поглядывая на хозяина: мол, я бы и из ведра попил, чего кипятиться из-за ерунды? Тем временем Алекс еле языком ворочал:

– Все бабы сссуки... и подлюки... и твари... Всех их в расход... в резервацию!

Слово «сука» имело совсем противоположное значение для Раджа. Слыша заветное слово, у пса под шкурой играли мышцы. Он прекрасно помнил, как к нему приводили сук на случку, а делалось это редко, потому запомнилось основательно.

Алекса вынесли под руки на улицу, и первым почуял опасность Радж, бежавший впереди. Пес резко остановился, напрягся, зарычал на кусты перед рестораном. Каракуль сразу обратил внимание на поведение пса и дал команду остальным:

– Назад! Быстро!

Алекса мигом подхватили и унесли в ресторан. Радж, ощерившись, лаял на кусты, откуда послышался шорох. Каракуль и Кизил, крадучись, обошли кусты, но получили привет в виде удаляющегося на бешеной скорости мотоцикла с двумя ездоками. Почему-то у всех сложилось мнение, что это были несостоявшиеся убийцы Алекса. Дома он в знак благодарности скормил Раджу шедевр кулинарии Лии – запеченную баранью ногу.

Радж не знал таких понятий, как любовь, ненависть, смерть. В его понимании сложилось одно: полностью принадлежать хозяину, служить ему, быть преданным, потакать прихотям. И вдруг Алекса не стало. Возможно, Радж, лежа в углу в пустой спальне, стал постигать эти сложные три понятия, которые переплелись, внесли неразбериху... Куда пропал Алекс? Его унес железный зверь в небо. Радж рвался к зверю, поглотившему Алекса, он готов был сразиться с ним, но крепко держал за ошейник Каракуль, вдобавок поводок обмотал вокруг ствола дерева. Радж только и мог, что встать на дыбы, забыв о раненой ноге. Теперь он остался один с тоской по хозяину, а лоскут под лапами вызывал жгучую ненависть. Он пах тем человеком, который причинил зло Алексу и Раджу, разлучил их. В куске ткани притаилась смерть, и пес стал рвать лоскут, яростно рыча. Но смерть выползла из лоскута, растворилась в спальне и находилась где-то рядом, совсем близко, поселившись в доме навсегда. Радж почувствовал, что больше не увидит хозяина. Тогда завыл. Завыл громко и протяжно, с болью и горечью. Он оплакивал Алекса. Радж выл остаток дня и всю длинную ночь.

Глава 6

Ничто не предвещало потепления, но весна взяла реванш единым махом. Температура поднялась до семнадцати градусов, на что растительность откликнулась мгновенно. Солнце слепило глаза, лопнувшие почки наполнили воздух ароматом зелени, выбрасывали листья на глазах. На юге отсутствует постепенность. Зимы здесь коварны, холод постоянно враждует с теплом, однако тепло, конечно, побеждает. В такое время тянет гулять по берегу моря, слушая прибой и размышляя о вечном. Впрочем, горячие южане, являясь частью природы, полностью соответствуют правящим здесь стихиям: часто неспокойному морю и жаркому солнцу. Потому они не склонны к философствованию, а живут вполне земными проблемами, волнующими их сию минуту.

Приблизительно такие мысли навеяла атака весны на Артема, родившегося и выросшего в умеренном климате, следовательно, человека более холодного, чем жители юга. Он ходил вокруг могилы матери Алекса, а Сева и Руслан разложили на одной из могильных плит газету, поставили на нее бутылку водки, пластиковые стаканы. Сева резал хлеб и колбасу толстыми кусками, Руслан, открыв рыбные консервы, обратил лицо к ярко-синему небу, на котором застыли ослепительной белизны облака. Прищурив один глаз, он расплылся в улыбке: